В гараже Haas на мгновение воцарилась почти полная тишина — только что Эстебан Окон отправился на трассу, чтобы принять участие в первой тренировке гоночного уик-энда в Катаре. В этот момент команда погружена в свой рабочий ритм: кто-то аккуратно удаляет свежие следы резины с недавно окрашенного пола, другие настраивают радиосвязь и ждут поступления новых распоряжений от инженеров. Даже несмотря на всю внешнюю торжественность и зрелищную мишуру большого автоспортивного шоу, самое сердце Формулы-1 неизменно начинает биться лишь тогда, когда машины выходят на трассу.
В последние годы гонки все больше обрастают коммерциализацией, внушительным антуражем, яркими шоу, появлением звезд и концертами, но если отодвинуть все это на второй план, остается нечто неизменное – с десяток команд и пара десятков пилотов, которые в воскресенье выяснят, кто окажется быстрее. Предварительно им предстоит пройти квалификацию, а перед этим – тренировку, которая зачастую и определяет ход всего дальнейшего уик-энда. Однако поле для маневра у команд не так уж велико: если обычно они имеют в запасе три часа на подготовку техники, то на спринтерском этапе все ограничивается сжатыми 60 минутами.
Как раз в этот напряжённый момент, когда на автодроме Лусаиль шла финальная спринтерская сессия сезона F1-2025, мне довелось оказаться в самой гуще событий — за кулисами гаража Haas, чтобы собственными глазами увидеть, как команда справляется с этим цейтнотом.
Едва началась тренировка, на пит-лейне развернулась настоящая борьба за место под солнцем: каждый участник пытался выехать на трассу первым, чтобы запастись драгоценным временем и не попасть под возможную волну красных флагов. Мы разместились позади машины Окона, и буквально в нескольких метрах от нас, за пультом с экранами мониторов, сидела Лаура Мюллер, — именно её команда мгновенно следит за малейшими изменениями обстановки на трассе. Рядом, окружённый громоздкими дисплеями, Ронан О’Хара руководил действиями второго пилота — Оливера Бирмана, который в тот момент терпеливо ожидал своей очереди.
Прямо перед нами — невысокая полка со сводкой данных о шинах и стопкой аккуратно уложенных комплектов, готовых к следующей сессии. Ещё на входе в боксы нам вручили рацию и наушники, предупредив: всё, что мы услышим здесь — исключительно для внутреннего пользования, даже если часть переговоров доступна и самому Окону.
Перед тем как пилот покинул гараж, произошла стандартная проверка связи, затем начался стандартный отсчёт до команды на старт. Мюллер подняла руку — сигнал команде быть готовыми — и тут же последовал приказ выпустить машину на трассу. Механики действовали слаженно, француз плавно выехал из боксов.
Большая часть радиопереговоров была посвящена не столько нюансам настройки техники, сколько перемещению соперников на трассе, кто и где оказался в непосредственной близости к Окону — техническая сторона вопроса почти не обсуждалась, по крайней мере в первые 10 минут. В это время Эстебан откатал девять кругов подряд, чередуя быстрые и спокойные попытки. Вся команда следила за действиями сразу по нескольким экранам, но радиопоток был больше похож на бессвязный поток информации с намеками, понятными только участникам этой сцены.
После короткой паузы Окон вновь отправился на трассу — без суеты и нервозности, словно всё это было заранее отрепетировано. После ещё серии заездов француз вернулся на базу, и на этот раз в общении деталей стало больше: теперь в эфире обсуждались не только общие ощущения, но и конкретные особенности поведения машины в разных фазах поворота. Вслед за этим Окон попытался пройти квалификационный круг, а после сразу вернулся в боксы.
В этот момент, когда в эфире по рации, связанной с Оконом, наступила затишье, мы смогли подключиться к переговорам со стороны Бирмана: это дало представление о том, как команда распределяет задачи между пилотами, используя каждую минуту короткой тренировки для максимальной эффективности. Подобная синхронизация позволила Haas аккуратно превратить часовой регламент в полезные для всех 120 минут работы.
Когда часы обратного отсчёта добрались до нуля, оба пилота выстроились на старт, провели обязательную тренировку и затем вновь вернулись в боксы. Радиосвязь продолжала работать — без лишних эмоций, деловой и спокойный тон, хотя машины мчались по прямым под три сотни километров в час.
По итогам сессии команда провела на трассе 56 кругов, а Окон, оказавшись 17-м по темпу, уступил Бирману всего две позиции. В квалификации же к самому Гран-при француз взял только 17-й результат, а его напарник не доехал до финиша; зато благодаря штрафам соперников Окон поднялся на 15-е место. Для Haas этот уик-энд был непростым — но каждую минуту внутри гаража ощущалась слаженность и упорная внутренняя работа команды, для которой за пределами шума и глянца автоспорта остаются по-настоящему важными только круги на трассе, слаженность и командный дух (источник: planetf1.com).
