Ландо Норрис, защищая титул чемпиона Формулы-1 сезона 2025 года, откровенно признался: обращение к психологу во второй половине чемпионата стало для него переломным моментом и позволило подняться на вершину мирового автоспорта. Молодой пилот «Макларена» не раз говорил, что его эмоциональность — черта, с которой он идет по жизни, и что подверженность стрессу у него выше, чем, например, у безусловно сильного духом и непоколебимого Макса Ферстаппена, с которым Ландо сражался за титул два года подряд.
Сезон-2024 для британца закончился на втором месте. Тогда, несмотря на сильное давление со стороны конкурентов и череду неудач на последних этапах, Норрис демонстрировал боевой характер, но по-настоящему раскрыть потенциал смог только год спустя. В 2025 году борьба развернулась не только между Максом Ферстаппеном и Норрисом — серьезную конкуренцию в «Макларене» ему составил и напарник Оскар Пиастри. Поначалу команда оказалась в эпицентре собственной внутренней дуэли, и Пиастри вполне мог бы претендовать на лидерство, однако в этот раз Ландо сумел выдержать психологическое давление коллеги и не повторить прошлых ошибок.
Финальный рывок сезона стал настоящим испытанием: Норрису приходилось не только нагонять, но и опережать Пиастри в очковом зачете, держа в поле зрения упорную погоню Ферстаппена, который к концу чемпионата вновь обрел уверенность и стал штамповать выдающиеся результаты на Red Bull. В пылу этой гонки на нервах, когда ставка — чемпионское звание и судьба сезона решалась на последних километрах, Ландо показал свою зрелость. Третье место в Абу-Даби позволило ему опередить Ферстаппена лишь на два очка — и именно это минимальное преимущество принесло британцу заветный титул.
Сам спортсмен не скрывает — психологическая поддержка оказала ключевое влияние на его результат. В интервью Sky Sports News Норрис откровенно рассказал, что работа со специалистом помогла абстрагироваться от отвлекающих мыслей, избавила от внутренних сомнений и позволила полностью сконцентрироваться на конечной цели. По его словам, именно совокупность мелких психологических упражнений, разговоров и анализа собственных эмоций стали теми недостающими деталями, которые оформили его успех.
«Для меня это было очень важно, — поделился Норрис. — Если оглянуться на конец сезона, становится очевидно: этих двух очков едва хватило для победы. Конечно, были этапы, где можно было бы набрать больше, а где-то можно было бы и потерять, но, когда каждое действие и каждая сессия важны, любая поддержка оказывается на вес золота. Работа с психологом, а также с другими профессионалами вокруг меня стала тем, что помогло выйти на новый уровень. Нельзя точно измерить, сколько очков это принесло — но факт остается фактом: без этого титул был бы под вопросом».
Интересно, что Ландо осознанно идёт своим путем, не меняя себя по шаблону «закаленного бойца». Он не стал превращаться в безжалостного конкурента, как того требовали бы некоторые болельщики и эксперты, а остался тем искренним человеком, который готов говорить о своих слабостях и признавать ошибки, не прикрывая их показным героизмом. Эта честность — вызывать ли критику за чрезмерную откровенность или нет — стала его визитной карточкой: «Многие говорят, что мне пора стать жестче, что так я никогда не смогу стать чемпионом. Но я победил, оставаясь самим собой, и считаю это своей особой гордостью».
Норрис также отметил, что для него всегда было важно быть честным с самим собой и окружающими. Он признает: иногда его откровенность удивляет даже журналистов и коллег, однако лицемерие и самообман кажутся ему куда большей ошибкой, чем открытость. «Я не люблю, когда кто-то успокаивает меня, если я действительно провалил гонку, — говорит Ландо. — Для меня важно слышать правду, даже если она неприятна. Именно такая честность сформировала мой подход и помогла дойти до вершины» (источник: planetf1.com).
Путь Норриса к титулу оказался не из легких, и явно не вписывался в привычные стереотипы о непобедимых чемпионах Формулы-1. Однако этот пример доказывает: открытость к работе над собой, психологическая устойчивость и верность своим принципам порой важнее холодной отчужденности или напускной жесткости.
