Хайнц-Харальд Френтцен спустя годы откровенно объяснил, почему его последние сезоны в Формуле-1 получились такими противоречивыми. По словам немца, после расставания с Эдди Джорданом он пережил период, когда выступал фактически без зарплаты, а затем оказался в Sauber, где деньги, наоборот, перестали быть стимулом — потому что от него требовали лишь «ехать», не позволяя полноценно влиять на развитие машины.
Падение после Jordan: «я работал бесплатно»
После того как в середине 2001 года Джордан расстался с Френтценом, гонщику понадобилось время, чтобы снова обрести устойчивую позицию в пелотоне. Он доехал сезон-2001 в Prost GP, а затем провел 2002 год в Arrows — и оба этапа, по его признанию, были тяжелыми не только спортивно, но и финансово:
- в Prost GP Френтцен согласился выступать без оплаты: Ален Прост сразу предупредил, что денег нет, а немец хотел помочь команде ехать быстрее и мечтал «победить Jordan их силами»;
- за пять гонок очков набрать не удалось, после чего он перешел в Arrows;
- в Arrows, как утверждает Френтцен, ему «не заплатили ни цента», а сама команда развалилась к концу сезона из-за финансовых проблем.
Возвращение в Sauber: очки есть, удовлетворения — нет
Финал 2002 года Френтцен провел в Sauber, а на сезон-2003 подписал полноценный контракт со швейцарской командой. На бумаге это выглядело как возвращение в крепкий «середняк», и по результатам так и вышло: 13 очков и 11-е место в личном зачете, плюс неожиданный подиум в США в предпоследней гонке сезона.
Но сам гонщик вспоминает тот год без радости. Главной проблемой он называет конфликт подходов с техническим директором Вилли Рампфом, который, к слову, был инженером Френтцена еще в начале его карьеры, а в 2000-м занял руководящую техническую должность (и оставался на ней до 2010 года).
«Окно для мнения пилота было слишком маленьким»
Френтцен известен тем, что любил разбираться в технике и «копаться» в настройках глубже обычного. Однако в Sauber, по его словам, ему жестко обозначили границы — трогать можно лишь минимум параметров:
- разрешали работать со стабилизатором поперечной устойчивости;
- можно было менять жесткость дифференциала;
- допускались правки по заднему антикрылу.
При этом, как утверждает немец, ему запретили вмешиваться в более фундаментальные вещи — колеса, центры качения, антидайв/антисквот и амортизаторы. Объяснение Рампфа сводилось к тому, что вклад пилота «не является его задачей». В итоге Френтцену поставили выбор: либо принять правила, либо «ехать домой». Именно в этот момент, по его словам, мотивация рухнула окончательно.
Почему «переплата» стала проблемой
Парадоксально, но после периода, когда он ездил без денег, в Sauber зарплата показалась ему чрезмерной — не из-за жадности, а из-за ощущения собственной невостребованности как специалиста. Френтцен подчеркивает: он понимал слабые места машины и был уверен, что точечные изменения могли бы сделать ее примерно на секунду быстрее. Однако, не имея права «трогать ни один винтик», он чувствовал, что получает деньги только за то, чтобы пилотировать, а не использовать опыт и техническое мышление.
Он также приводит показательный момент: при одинаковой технике и ограниченных настройках разница между напарниками неизбежно сокращается, и Ник Хайдфельд временами опережал его — что, по мнению Френтцена, лишь подтверждало проблему.
Разговор с Джорданом и «выгорание»
В Сузуки в 2003 году Эдди Джордан попытался уговорить Френтцена остаться еще на сезон. Разговор был коротким: немец отказался. Сегодня он называет свое состояние эмоциональным выгоранием, хотя тогда этот термин почти не использовали. Френтцен признается, что уже смотрел в сторону DTM, где, как ему казалось, можно по-настоящему гоняться, зарабатывать и получать удовольствие, не начиная очередной раз «с нуля» в Ф-1.
Сожаление после ухода: «мог сделать больше»
Несмотря на решение завершить карьеру в конце 2003-го, Френтцен признает: полностью счастливым от этого шага он не стал. Ему казалось, что потенциал реализован не до конца. В числе причин он называет не скорость, а отсутствие «политической жесткости» — особенно в истории с увольнением из Jordan. Он прямо говорит, что не любил закулисные игры, больше тяготел к технике и не сумел убедить людей двигаться в том направлении, которое считал правильным — в том числе и Рампфа в Sauber.
При этом Френтцен подчеркивает: привычка винить прежде всего себя — часть гоночного мышления. Пилот, по его словам, учится не перекладывать ответственность на команду и быть максимально строгим к собственным ошибкам, даже если правды вслух лучше не говорить (источник: planetf1.com).
